Марина Куек: Культурная идентичность адыгской диаспоры: искусствоведческий аспект

Современный этнокультурный мир адыгов (черкесов), рассеянный по всему миру, сохраняя структуру базовой личности и этничность благодаря принципам адыгэ хабзэ, претерпевает вызовы глобализации, мультикультурализма, трансформации и поиска культурной идентичности. На наш взгляд, важно не только понять масштабы потерь, но и осознать механизмы, позволившие адыгам сохранить в противоречивых и сложных исторических условиях ядро культуры, культурную идентичность, адыгагъэ как этическую норму, адыгский этикет адыгэ хабзэ и родной язык в разных диалектных вариантах. 

Автором были осуществлены три специальные поездки с целью изучения коллекций художественного металла, оружия, комплексов мужской и женской одежды, а также творчества современных мастеров-прикладников. Актуальными являются проблемы фиксации, исследования и каталогизации изделий прикладного искусства, находящихся в странах компактного проживания адыгской (черкесской) диаспоры. Феномен сохранения культурной идентичности большей частью адыгской (черкеской) диаспоры во многом объясняется и явлением сакрализации предметов декоративно-прикладного искусства, вывезенных с исторической родины.

В этом мы убедились в период нашего пребывания в 1991 и 1992 гг. в адыгских селениях Израиля (Кфар-Кама и Рейхания), а также во время посещения Турции в 1992 и 2010 гг. 

Ситуация вокруг материальных и художественных ценностей, шире – культурного наследия, вывезенного с исторической родины и рассеянного по всему миру вместе с адыгами (черкесами), представляет собой большой пласт декоративно-прикладного искусства, фольклорного нарратива, ритуалов и обрядов, впоследствии трансформировавшихся и, в некоторой степени, утраченных. 

Столь же трагичная ситуация складывалась и на исторической родине: столетнее противостояние, массовый исход, революция, войны и репрессии способствовали прерыванию культурной традиции, сформировали принципиально иные условия бытования материальной и духовной культуры. Два с половиной столетия адыгский этнос находился в состоянии войны и мира, разрозненно выживал, сопротивлялся ассимиляции, адаптировался к новым социально-культурным формациям, развивался в русле различных исторических парадигм. 

Как утверждают философы, при всех трансформациях жизни этноса, при любой смене инвариантов культурной традиции, присущей этносу, неизменным остается ядро его культуры. До тех пор, пока это ядро не разрушено, этнос сохраняет свою идентичность, меняя лишь формы ее выражения. Элементы культуры, зависящие от социально-политических условий, выстраиваются вокруг ядра. Культура должна дать человеку возможность определить свое место в мире, дав ему при этом определенный образ мира – некий бессознательный комплекс представлений, обеспечивающий возможность человеческой активности в мире. Сформированный образ мира, присущий тому или иному этносу, должен быть устойчивым при соприкосновении с новой реальностью, и, следовательно, в этнической культуре должны быть заложены определенные защитные механизмы, поддерживающие внутреннюю целостность этнической картины мира [1]. 

Первая поездка в Израиль, в далеком 1991 г., стала для нас эмоциональным и культурным потрясением. В Кфар-Каме мы осмотрели семейный музей ювелира Муссы Исмаила Тлеужа (1873-1974), в котором хранятся ювелирные изделия, холодное оружие. В коллекции представлены плеть, кинжал, трость, колпачки газырей, подвески к мужскому поясу, наконечники поясов, пуговицы, бляшки, четки, мужские и женские перстни, серьги, амулеты, курительные трубки. Также сохранились все инструменты и приспособления для работы с металлом, которыми пользовался мастер: наковальня, горн, меха, клещи, молоточки, резцы, щипцы, зубила, формы для отливки металла, каменная жаровня для пайки и плавления, ножницы, иглы для нанесения рисунка и черни на металле. История жизни Муссы Исмаила Тлеужа освещена нами в одной из работ [2].

В музее хранится шашка (адыг. сэшхо), вывезенная его отцом с Кавказа и принадлежавшая деду Дауту. Для нас большой интерес представляет именно эта шашка, поскольку является аутентичным предметом, изготовленным в русле адыгской оружейной традиции. Рукоять серебряная с позолотой и чернением, свободно входит в устье ножен и является классическим «кавказским образцом». Ножны деревянные, обтянутые черной кожей. Украшений на ножнах шашки мало – в отличие от парадных клинков, на боевых шашках серебро и позолота использовались экономно. 

В коллекции есть трость работы Муссы, выполненная из дерева с изогнутой серебряной ручкой, украшенная гравировкой и чернью. Орнамент на ручке выполнен в традиционных для Муссы мотивах – замкнутые двойные овалы, лепестковые контуры, четырёхлепестковая вытянутая вдоль оси композиция, ромбообразные соединения элементов декора. Чернь наведена очень тонко, работа выполнена с предельной тщательностью.

Одной из самых интересных работ является плеть (адыг. кIэпщ, шыукъамыщ). Она интересна тем, что в её ручку вставлен штык-нож. Ручка сделана из дерева твёрдой породы и отделана серебряными орнаментированными пластинками. Средняя часть ручки обёрнута серебряной пластинчатой лентой в виде спирали, а верхняя и нижняя части отделаны цельными серебряными пластинами с гравированным орнаментом и чернью. Орнамент сложный и насыщенный элементами трилистника, завитками в виде запятых, элементом «решето». 

В коллекции много женских украшений: браслеты, кольца, серьги, пуговицы, амулеты. Мужские украшения представлены чётками, курительными трубками, перстнями, газырями и колпачками газырей, пряжками, бляшками и наконечниками мужского пояса.

Чётки (адыг. нэмазщыгъ, тэспахь, гъэзэщалъ) со вставленными серебряными дисками, имеющими разделительную функцию, украшены орнаментированными серебряными монетками на цепочке. Эти чётки предназначаются для перебирания пальцами во время беседы, сосредоточения внимания, медитации.

Основная часть коллекции представлена разнообразными по форме, размерам, художественной отделке наконечниками мужских поясных наборов. Наконечники имеют традиционную вытянутую прямоугольную форму, только различаются по форме нижнего конца. Они орнаментированы черневым геометрическим узором и гравировкой.

Газыри (адыг. хьазыр), утратив своё первоначальное значение пороховниц и склада запасов концентрированной пищи, превратились в декоративный элемент мужского костюма. Газыри имеют форму цилиндриков с серебряными верхушками – колпачками с петелькой, декорированы трилистниками, плавно переходящими в контурную черневую линию, ромбообразными элементами, контрастирующими черневой линией с гравированным, сверкающим серебром фоном.

Этот большой коллекционный материал необходимо каталогизировать, сфотографировать, описать и ввести в виртуальный электронный музей адыгской (черкесской) культуры. Подобный проект сохранения и актуализации адыгского искусства в современной исторической ситуации представляется мне единственно возможным.

В Турции проживает основная часть многомиллионной адыгской диаспоры и, соответственно, там сосредоточено наибольшее количество материальных и культурных ценностей, которые требуют скорейшего исследования и фиксации, так как время безжалостно к предметам старины – многие изделия попросту исчезают, продаются коллекционерам, переплавляются, и этот процесс может стать необратимым.

Нам удалось поработать с несколькими коллекциями художественного металла в Турции. Классификация, систематизация, описание и введение в научный оборот содержащихся в них материалов потребуют огромного труда и многолетних усилий целого ряда исследователей.

В настоящее время в адыгской диаспоре наметилась положительная тенденция коллекционирования изделий декоративно-прикладного искусства, предметов быта, национального костюма. Новые технологии, открытые границы общения, возможности культурного обмена, проведение фестивалей, выставок, мастер-классов, создание интернет-сообществ облегчают получение информации, способствуют популяризации духовных и культурных традиций.

Коллекции этнографического металла, работы современных ювелиров и мастеров прикладного искусства, изученные нами в городах Дюздже, Бурса, изделия антикварного салона в Анкаре представляют ценный материал для исследования – как преемственности, так и локальной специфики художественных традиций в декоративно-прикладном искусстве адыгской (черкесской) диаспоры.

Как правило, коллекционируются изделия художественного металла этнографического времени. В частной коллекции М.Г., проживающего в Дюздже, мы зафиксировали большое количество мужских поясов с бляшками и подвесками, газырей, кинжалов, плеток, элементы конской упряжи, включая бляшки и седло редкой красоты, а также женские украшения, женские пояса, нагрудники и браслеты. Судьба этой коллекции сегодня не внушает опасений: она будет в сохранности, но, увы, за пределами исторической родины... В ходе нашей работы возникали вполне объяснимые и ожидаемые проблемы с коллекционерами, не желающими открывать свои хранилища, даже при условии их полной анонимности и соблюдения конфиденциальности. Адыгская диаспора Турции пережила немало потрясений и лишений, вынуждено скитаясь в поисках крова и средств к существованию, продавая или обменивая золотые, серебряные украшения, оружие, конскую сбрую и мн. др. Те изделия, что удалось сохранить в семьях, передать по наследству, выкупить обратно и собрать в коллекции, приобретают с течением времени сакральные свойства, становятся образцами при создании новых произведений прикладного искусства. Естественно, все они представляют большую научную ценность. 

Последние десятилетия ознаменовались возвращением на историческую родину наших соплеменников. Вместе с ними вернулись и традиционные виды декоративно-прикладного искусства адыгов – валяние шерсти, изготовление золочёной нити на основе конского волоса, способы плетения басонных изделий, золотого шитья, орнаментальных мотивов и мн. др., что казалось безвозвратно утраченным. Настоящим открытием адыгского прикладного искусства стали Севиль Едыдж и Мелечхан Биданоко, которые, получив профессиональное образование в Турции, и, переняв непосредственно от своих бабушек традиционные секреты шитья, плетения, валяния войлока, занимаются возрождением этих ремесел и изготовлением уникальных изделий. 

Знаковым событием 2011 г. стал первый выставочный проект произведений мастериц адыгской диаспоры Турции, который был представлен в рамках празднования 20-летия Республики Адыгея и проведения Международного фестиваля адыгской (черкесской) культуры. Благодаря усилиям Мелечхан Биданоко, Севиль Едыдж совместно с общественными организациями Адыгэ Хасэ Турции была организована выставка в Северокавказском филиале музея Востока. На ней восемь мастериц представили 70 уникальных произведений – и это только те, что удалось разместить на экспозиционной площади. В рамках выставки наши соотечественницы провели мастер-классы по золотому шитью и плетению басонных изделий, на которых были продемонстрированы архаичные способы шитья золотом и басонного плетения. Посетители узнали и о неизвестных секретах выделки шерсти и валяния войлока, которые сохранились в адыгской диаспоре Турции.

В Иордании самым известным мастером слова и мастером на все руки был Индрис Мэджаджэкъо (Шапсыгъэ) – человек незаурядный, великолепный знаток родного языка, обладающий феноменальной памятью, ярко выраженными инженерными способностями, владеющий глубокими познаниями в области этнографии, фольклора, традиционных ремесел адыгов, он являл собой колоритный образ Усэрежа – мудреца, провидца. В Уад-Сире у Индриса была своя кузня, он владел технологией кузнечного ремесла, знал терминологию производства, различал все виды холодного оружия, давал четкую классификацию кинжалов по субэтнической и этнической принадлежности. 

Интересна история возвращения родового кинжала Индриса на историческую родину: как-то раз он увидел араба, погоняющего осла адыгским клинком. Пережив такое потрясение, он твёрдо решил вернуть на Родину родовой кинжал прадеда Хатагужука. Однако, по причине отсутствия законов, регламентирующих возвращение материальных и культурных ценностей на историческую Родину, кинжал вместо музейной экспозиции Адыгеи попал в Москву и находился там целых два года. Понадобилось много времени и усилий, прежде чем в 1983 г. он был наконец возвращён в Адыгею и передан на хранение в Национальный музей. 

Важно подчеркнуть, что дисперсность адыгского этноса за рубежом и в России, психологический надлом после столетнего противостояния в Русско-Кавказской войне, массовое переселение и большие человеческие потери последних столетий, деформация ценностного мировосприятия, смена исторических формаций, цивилизационный кризис в Европе и России не позволяют сегодня говорить о качественном изменении ситуации. В то же время, налицо положительная тенденция культурных контактов. Новые технологии компьютерной эры и открытые границы постсоветской эпохи позволяют формировать единое информационное пространство, важной частью которого является культурное наследие многомиллионной адыгской Ойкумены. В этом огромном хранилище этнической информации важное место занимает и народное искусство диаспоры, отражающее и подчеркивающее все многообразные локальные варианты культурной идентичности адыгского мира.

Литература:

1. Ляушева С.А. «Ядро культуры» и «Базовые культурные характеристики» как категории теории культуры [Электронный ресурс] // www.arigi.ru/socio/journal/index.htm.
2. Хабаху (Куек) М.Г. Мастер-ювелир из Кфар-Камы // Информационно-аналитический вестник АРИГИ. История, этнология, археология. – Майкоп, 1999. – Вып. II. – С.116-121.

Вестник науки АРИГИ №12 (36) с. 104-107.