Жизнь / История / 08 декабрь 2020

ИЗ ЖИЗНИ УБЫХА ИСМАИЛА БАРАКАЙ ЗЕЙША

ИЗ ЖИЗНИ УБЫХА ИСМАИЛА БАРАКАЙ ЗЕЙША

Исмаил Баракай Зейша жил в округе Вардан на р. Лоо, в 2 км от берега моря, в селении, которое в литературе называется Лоупе или Баракаевское (Дзепш); оно насчитывало 150-200 дворов. В настоящее время на этом месте находится село Горное Лоо.

А. Фонвилль пишет: «Как и все черкесские аулы, аул Исмаил-бея состоял из дюжины низеньких домов, расположенных без всякой симметрии внутри ограды, запертой непроницаемыми заборами. Несколько толстых палисадников разделяли эту ограду на отделения, разделенные между собою таким образом, что для того, чтобы пройти из одного отделения в другое, нужно было эскаладировать эти особого рода баррикады. В каждом ауле непосредственно у ворот ограды находилась гостиница. Если внутренние перегородки между дворами этого селения говорят о какой-то степени раздельности имущества, то общая ограда и, особенно, общая кунацкая, кажется, позволяют предполагать о наличии в данном случае родового поселка. Дворы огораживались частоколом, а иногда его заменял толстый вал из веток и палок». О кунацкой Исмаил-бея автор сообщает: «Земляной пол, стены из глины, крыша, покрытая дырявыми планками, сквозь которые можно было считать звезды на небе».

«Фамилия Дзепш (Дзиаш, Дзеуш, Заушелан, Дзиаша, Зефш, Дзейш, Zeuz, Джеша) известна как господствовавшая в Вордане. Из этой фамилии происходили несколько крупных военных и политических убыхских деятелей XIX в. Таким был в 1830-х годах Состангул (у Дж. Белля - Zeuz Tosna-kul), организовавший сбор средств на приобретение пороха и артиллерии. Когда в 1841 г. он был тяжело ранен в бою с войсками ген. Анрепа, то последний в своем рапорте замечает, что этот человек имел «после Хаджи-Берзека наиболее влияния и непримиримой вражды к русским». К сожалению, оценить его роль трудно из-за недостатка документов.

Его современником был житель Вордане Осман Хуссейноко Дзепш, «один из самых достойных людей в этой стране». Он пользовался славою скромного, благоразумного и храброго человека, но в то же время не любящего безумства тех храбрецов, которые бесцельно подставляют свою грудь под пули. Его младший брат Ахмет погиб, будучи во главе одного из горских отрядов при взятии Субешха царскими войсками. «Осман - старший брат из этой храброй семьи, где из пяти братьев осталось лишь два». В 1839 г. Осман был одним из тех, кто первыми подали мысль о необходимости организованного взятия царских укреплений на побережье (что и было осуществлено в следующем году).

Третий выдающийся Дзепш - Исмаил-бей Баракай-ипа, долго прослужив в турецкой армии, возвратился в Убыхию и здесь, в последний период ее независимости, достиг большого влияния. Он имел большие связи с торговыми кругами и с рядом европейских дипломатов и политиков и являлся ярым сторонником антирусской партии.

Исмал-бей одно время (к началу 1864 г.) был в Убыхии самой популярной личностью. В Крымскую войну 1853–1856 гг. он раздобыл для убыхов артиллерию. В середине 1853 года к Вордане прибыло три турецкие кочермы, груженые порохом, свинцом, железом. Военный груз был сложен на Леупе в 3 домах местного жителя эффенди Заушелан (наверное, Дзепш).

В конце 1850-х годов он был командирован в Константинополь для переговоров с турецким правительством и дипломатическим корпусом о возможности европейского вмешательства в Кавказскую войну. Его письма на родину призывали убыхов, черкесов и асадзуа к продолжению войны.

… В начале июня 1857 года около Адлера 5000 убыхов собрались для похода на Гагры. Военачальниками этой партии были Хаджи-Керендук Берзек и Измаил Баракай Дзепш. Последний привез им раздобытые 3 небольшие орудия. Поход убыхов не состоялся, так как в это самое время стало известно, что в конце мая племянник Хаджи-Керендука, так называемый меньшой Хаджи-Берзек, вел в Сухуме тайные переговоры с М. Шервашидзе и ген. Гагариным и «обещал при благоприятных обстоятельствах служить усердно нашему правительству», - пишет генерал Гагарин.

Предательская политика Берзеков еще более возмутила вагышей (народ.-Т.П.), когда в это самое время было получено из Стамбула письмо от находившегося там убыхского дипломата Измаил-бея Баракай-ипа Дзепша, который писал, что Англией и Турцией готовится новая война против России, и призывал соплеменников не капитулировать: хотя бы до наступления теплых дней.

По постановлению меджлиса, было отправлено в июне 1861 г. посольство для переговоров с дипломатическими представителями Англии и Франции в Стамбуле. Во главе этого посольства стоял куашха (дворянин) Исмаил-бей Баракай-ипа Дзепш. В 1862 г. он совершил поездку с тою же целью в Англию и Францию.

Возвратившись в Убыхию в 1863 г. он привез с собою иностранных эмиссаров (А. Фонвилля и др.), пушки и боеприпасы. Авторитет Исмаил-бея к этому времени вырос, и он столкнулся с признанным до этого руководителем убыхов, его собственным тестем, Хаджи-Керендуком Берзеком. Скрытая борьба между Исмаил-беем и Хаджи-Керендуком привела к временному устранению от дел последнего».

Приведем здесь выдержки из писем, которые были направлены убыхами абадзехам. Описываемые в них события относятся к августу 1863 г., ко времени прибытия Исмаила Зейша. Речь идет о высадке небольшого отряда в составе поляков и французов во главе с полковником

Клеменсом Пшевлоцким.

Письмо 1-е убыхских старшин к абадзехским (перевод с арабского языка): «Любезным братьям нашим Хаджи-Магомеду и Хаджи-Измаилу почтение. Уведомляем вас, что посланный наш Измаил, сын Барак-Зефш, уже прибыл, при помощи Господа-мздовоздателя, с пятью орудиями, множеством пороха и свинца и с военными припасами на 5 тысяч человек. Уверяем, что это сведение верно. Скоро мы будем спокойны так же, как были прежде, если будет угодно Богу. Подписали: Шемит, Хасан, Осман и Измаил-эфенди. 1281 года (от г. М.) Месяц рабиул-ахира, 3-го дня. Р. S. Прибыло к нам пять человек англичан и пять французов, которые будут руководить нами».

Письмо 2-е (перевод с арабского языка): «От народа убыхского, старшин и почетных людей хаджи Керендукова и других, к абадзехскому народу наше задушевное приветствие. Известившись о милости… мы спешим отправлением к вам этого письма и желаем соединиться с вами в один народ, для чего нам и нужно собраться в одно место. Уведомьте нас в скорости, по получении вами этого письма, где нам лучше собраться: в вашей ли земле – в таком случае мы придем к вам – или же в другом месте. Братцы! Не медлите. Уведомьте нас об этом поскорее; если же пройдет время, то мы повредим сами себе. Советуйте всем оставаться, а не отправляться за море (в Турцию). Да, впрочем, никто теперь не может отправиться, потому что мы стережем все бухты, в которые входят суда. Старшины, приехавшие из Турции вместе с Измаил-пашою, привезли пушки, порох и сформировали много войска. Пушек числом пять, пороху 60 ящиков; кроме того, много одежды, которую мы даже и назвать не имеем знаков».

Приехавшие (30 горцев и 5 иностранцев), в числе их были поляк полковник Пржевольский и француз А. Фонвилль, Исмаил-бей Дзепш, сын Сефер-бея Зана - Ибрагим-бей, «предводитель натухайцев» Костан и др.), высадились на Вордане. Они, пишет Л.И. Лавров, привезли с собою по одним данным - 4, а по другим - 5 нарезных пушек, ящики с ружьями, порохом, свинцом, снарядами и обмундированием, причем боеприпасов, будто бы, на 5000 человек. Все привезенное, как и иностранцы, было размещено в доме Исмаил-бея. Вскоре после прибытия иностранцев два военных корабля, заметив на берегу кочерму, на которой они прибыли, артиллерийским огнем разрушили ее и дом турецкого купца. Защищавшие кочерму с берега убыхи потеряли 20 чел. убитыми и столько же ранеными.

О событиях зимы 1864 г. и обстановке на побережье сообщал в своих воспоминаниях француз А. Фонвилль, прибывший к убыхскому берегу в августе 1863 г. на английской судне «Чесапик». Иностранцев сопровождал отряд черкесов, которым командовал Исмаил Баракай Зейша, житель долины реки Лоо. «Поручение, возложенное на нас, – писал сам Фонвилль, – состояло в доставке горцам пушек и оружия. Черкесы же, находившиеся с нами, должны были нас сопровождать и служить нам переводчиками».

Вскоре он узнал, что «главный сбор горцев расположен на Чилепси; что там находится, под начальством хаджи Догомукова, четырехтысячный отряд, с четырьмя горными нарезными орудиями и значительным количеством эмиссаров, и что, расположившись на перевале в верстах шести от Даховского отряда, Догомуков намеревается вскоре сделать на него нападение».

В то же время о прибытии французских эмиссаров в Черкесию писал полковнику Гейману Измаил-Эфенди, видимо, один из подписантов обращения к абадзехам: "Да возвеселится ваша слава и прославится оружие ваше пред всеми государствами и да преклонят перед вами шею народы здешнего края! Я находился в собрании, когда получил известие, что какие-то французы и поляки прибыли к нам, что убыхи в сборе и желали соединиться с абадзехами, но не могут этого сделать по причине своего бессилия и по неимению продовольствия. Вот всё, что я слышал и о чём вас уведомляю".

С появлением в Убыхии иностранцев и Дзепша сложность обстановки (борьба с Россией и борьба классовая) еще усугубилась борьбой за влияние между Берзеками и Дзепшами. Несмотря на свою экономическую мощь и многочисленность, род Берзеков имел достаточно подмоченную репутацию, не раз вступая в сношения с генералами и предавая народную борьбу. После приезда с европейцами авторитет Исмаил-бея сразу поднялся, и поэтому между Берзеками и Дзепшами стала развиваться скрытая борьба. И в этой борьбе Берзеки не брезговали никакими средствами.

Так, сын Хаджи-Керендука (брат жены Исмаил-бея) тайно обещал полковнику Гейману выкрасть для него по одному экземпляру оружия, снаряжения и снарядов, привезенных иностранцами. 16 сентября 1863 года, без сомнения, при участии Берзеков, а может быть, и от одних их - было вручено Гейману письмо следующего содержания: «Когда мы увидели нашего посла Исмаила Баракая, приехавшего недавно из Турции, который сообщил нам различные известия, то поняли, что в нашей земле должны быть большие перевороты. Весь народ принял с радостию весть об оставлении за нами земли, которою мы владеем, и советовался между собою об этом. Нам известно, что они желают предпринять против вас. Посылаем вам подателя сего письма с тем, чтобы вы успели уничтожить все их замыслы против вас. Мы также можем противодействовать, если получим от вас за это плату. Тогда мы разделили бы эти деньги между теми старшинами, которые стараются вредить вам в делах с нашим народом, и тем заставили бы их молчать и не принимать никакого участия в народных делах и совещаниях». Об этом циничном письме предателей из куашха даже царский офицер, очевидно не раз пользовавшийся услугами шпионов, С. Духовский, счел нужным заметить, что «подобного нахального продажничества не встречалось ни в одном из племен горских».

В другое бы время генерал Гейман, конечно, с радостью воспользовался предложением этих предателей, но теперь, когда решающая сила была на его стороне, и ясно было, что дни убыхской независимости уже сочтены, он решил сделать жест и ответил им, что «войну украшает слава, а не деньги; поэтому победа, купленная деньгами, есть для воина бесчестье и бог никогда не благословит его оружие»

Куашха, если бы имели охоту, могли бы, конечно, напомнить генералу о бесчисленном множестве фактов, когда он сам и его соратники не гнушались «победы, купленной деньгами». Были и другие факты в то время тайных сношений куашха с русскими генералами. И эти сношения постепенно делались известными широкой массе, ненавидевшей своих богатых предателей. Боясь народной мести, эта знать молила царских сатрапов о скорейшем вводе войск в Убыхию, чтобы предотвратить социальный переворот. «От поспешного вашего действия,- писали они,- все придет в ужас в этих местах, и никто не решится стать на дороге противоречия, потому что убеждены в своем бессилии».

… Однажды полковник Пржевольский в сопровождении Исмаил-бея Дзепша и большой партии горцев отправился на рекогносцировку и неожиданно наткнулся на войска Геймана. Завязался бой, в результате которого горцы стали поспешно отступать, поражаемые ружейным и артиллерийским огнем. На помощь к отступающим бросились остальные горцы. В завязавшемся ожесточенном бою одна колонна противника бросилась в атаку на левый фланг горцев, но в это время Хаджи-Керендук с убыхами пошел в стремительную контратаку и «в одно мгновение половина колонны русских была изрублена; остальные бросились в беспорядке назад». Отступление войск Геймана к лагерю проходило под ударами наседавших горцев, которые «пытались ворваться на плечах их в самый лагерь», но были отброшены сильным огнем артиллерии. «Так кончился этот день, — говорит участник боя на стороне горцев А. Фонвилль, - день, стоивший нам 300 человек выбывшими из строя. Русские потеряли гораздо более».

Когда в октябре 1863 г. Гейман занял Гойтхский перевал и стал разрабатывать к нему дорогу, убыхи опять собрались в значительные партии для противодействия продвижению противника. Одна из таких партий («4000 чел.») появилась у перевала с целью не пропустить их на южный склон. От этой партии отделяются отряды в обход противнику на северные склоны Главного хребта с целью понуждения абдзахов не сходить с позиций газавата. Некоторые из таких небольших убыхских отрядов заходят в тыл между рр. Пшеха и Курджипс, делая мелкие партизанские налеты на колонны царских войск и станицы. Так, около 12 ноября 1863 г. такая партия появилась около станицы Нижегородской, для преследования которой были подняты 5 сотен и одна рота. К убыхам на перевале присоединяются шапсуги, и сюда же прибывают европейские эмиссары со своими пушками. Горцы заняли позицию на левом берегу р. Туапсе, в одном километре от нее и в 3 км от перевала. Артиллерия и запасный парк расположились сзади на командующей высоте (где сходятся две дороги из Пшехского ущелья).

Как пишет К. Гейнс, командующий Пшехским отрядом полковник Граббе «узнал, что главный сбор горцев расположен на Чилепси; что там находится, под начальством хаджи Догомукова, четырехтысячный отряд, с четырьмя горными нарезными орудиями и значительным количеством эмиссаров, и что, расположившись на перевале в верстах шести от Даховского отряда, Догомуков намеревается вскоре сделать на него нападение».

Полковник Граббе решил упредить атаку на Гойтхское укрепление нападением на горский лагерь, но несогласованность действий русских отрядов помешала исполнению его плана. Горцы быстро отступили в горы и успели на руках вывезти свои орудия. Тем более что удобную позицию для них в этой местности найти было сложно (с чем сразу пришлось столкнуться русским). «Значительная же часть горцев, – писал Гейнс, – разойдясь по ущелью, завязала с нами перестрелку из всех балочек».

… Убыхская «партия войны» или как некоторые авторы того времени называют, «молодежь», призвав на помощь ахчипсовцев собралась 17 марта 1864 г. в количестве около тысячи человек для дачи генерального сражения. Эта партия была без предводителя. Хаджи-Керендук несколько недель тому назад уехал в Абхазию [не в результате ли борьбы с Дзепшами?], а новый вождь «партии войны», Исмаил-бей Дзепш уже имел пошатнувшийся авторитет после потери позиции на Гойтхе, и поэтому с европейцами не принимал никакого участия в готовящемся сражении. Европейцы, потопив самую большую пушку в р. Лоо, с остальными хотя и приготовились к отплытию в Турцию, но еще ждали чего-то. Конечно, заранее можно было предугадать результаты сражения. Весь Кавказ, за исключением Убыхии и Асадзуа, уже был завоеван. Маленькие племена, оставшиеся еще свободными, переживали у себя напряженную классовую борьбу между народом и племенной знатью, рабами и рабовладельцами [что к этому времени тоже бесспорно]. Да к этому прибавилась еще вражда Берзеков с Дзепшами за руководство войной. Это последнее обстоятельство раскололо «партию войны» на сторонников Хаджи-Керендука и сторонников Исмаил-бея. Даже наличные пять пушек с иностранцами не были использованы убыхами. Гейману несколько раз предлагали куашха из «партии войны» доставить головы этих европейцев за 300 р.

Тем не менее убыхские вагыши вместе с ахчипсовцами 18 марта приготовились к бою. Позицией они избрали селение у старинных развалин на опушке каштанового леса на левом берегу р. Годликх. Царские войска в тот день пошли в наступление тремя колоннами. По прибрежной дороге их останавливали сделанные убыхами завалы [из опрокинутых лодок и набросанного сверху камня]. После перестрелки началась атака с трех сторон убыхской позиции. Убыхи, несмотря на то, что из-за развалин и отдельных деревьев «стойко продолжали учащенную пальбу», вынуждены были все же отступить за завалы, устроенные выше на горе, откуда они открыли «сильнейший огонь».

«На долю Исмаил-бея, - пишет Л. Лавров, - выпала задача возглавить убыхов и малых шапсугов в борьбе с царской Россией (к этому времени ему было около 50 лет). Но решающее сражение у Гойтхского перевала он проиграл, и это было концом его славы. Европейцы с Исмаил-беем после 18 марта решили было уже уехать, но, узнав о попытках Хаджи-Керендука, остались ожидать - что получится. 21 марта 1864 г. он отплыл в Турцию. С ним же уехали и иностранцы. Дальнейшая судьба его нам неизвестна».

Что касается селения Исмаила, то его постигла та же участь, как и всех других, оказавшихся на пути Даховского отряда. «Ночлег с 23-го на 24-е марта был на реке Лоо, в обществе Вардане, - пишет С. Духовской. - Все многочисленные селения общества сожжены; в числе их уничтожен и аул Баракая, где были убежище и арсенал приезжавших иностранцев. В ауле Баракая, когда прибыли наши стрелки, догорали зажженные горцами шесть деревянных лафетов. Сами иноземные пришельцы, и с ними Исмаил-Баракай-Зефш, как только узнали о наступлении войск за Шахе, отчалили от кавказского берега».

Источник
Loading...
Комментарии к новости
Добавить комментарий
Добавить свой комментарий:
Ваше Имя:
Ваш E-Mail:
Это код:
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив
Введите сюда:
Экономика Происшествия

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031