Россия / Чечня / 12 декабрь 2020

Дональд Рейфилд об истории Грузии. Часть 2-я

Публикация мною первой части статьи о книге знаменитого британского профессора Дональда Рейфилда, посвящённого истории Грузии («Грузия. Перекрёсток империй. История длиной в три тысячи лет»), вызвала острую дискуссию среди её читателей. Более всего своей незамысловатой риторикой мне запомнилась одна мегрелка, которая, не имея ни малейшей возможности учиться мегрельскому языку по школьным или вузовским учебникам, либо читать в Грузии на родном языке какую-нибудь газету или журнал и, тем более, смотреть мегрелоязычные передачи на грузинском телевидении, считает себя грузинкой и называет грузин «одной из наиболее древних и уникальных наций». Мегрельский и сванский она считает грузинскими языками, но при этом не задаётся вопросом: «тогда почему же грузины совершенно не понимают мегрелов и сванов, когда те разговаривают на своём родном языке?».

Я не хочу более заострять внимание читателей на внутренних особенностях устройства грузинской нации. Это их мир, и пусть они устраивают его так, как сами хотят, но при этом пусть они не мешают нам, их соседям. Лично я не понимаю, как можно до такой степени быть безразличным к своему родному языку, который отличается от грузинского настолько, насколько адыгский язык отличается от абхазского языка.

Я люблю мегрельский язык, даже не понимая его, потому что любовь к нему воспитала во мне моя незабвенная тётя, абхазка, двоюродная сестра моего отца, которая в своё время вышла замуж за мегрела с Гальского района, у которого были абхазские корни. Мегрельский язык сладкозвучен. Песни с него получаются такими, будто их написали не люди, а ангелы. Но я не могу никому простить, даже в день прощённого воскресенья, то обстоятельство, что мегрельскому языку власти Грузии упорно не дают развиваться. То же касается и сванского языка, который ещё больше отличается от грузинского языка, чем мегрельский.

Моя мечта в следующем: лично я не хочу, чтобы Грузия распадалась на кусочки, пусть грузины, сваны и мегрелы вечно считают себя братьями, как, например, абхазо-абазины с адыгами, но пусть они, грузины, сделают всё возможное, чтобы сохранить языки мегрелов и сванов. Ведь даже в Турции поняли, что каждый имеет право говорить на своём языке и учиться на нём за счёт государства. Мы живём не в 15-м веке. Во дворе век 21-й! Не мир нужно пытаться изменить, а себя в этом мире, и тогда изменится сам мир. Он станет добрее, мудрее и цивилизованнее.

Возвращаюсь к книге уважаемого Дональда Рефилда, который, как я уже отметил в первой части статьи, является известным британским литературоведом, специалистом по русской литературе конца XIX – середины XX века, грузинской литературе, фольклору и лексикологии, профессором русской и грузинской литературы Колледжа королевы Марии Лондонского университета.

Многие и сейчас спорят о том, кем являются грузины по происхождению. Их, в частности, интересует вопрос: являются ли грузины индоевропейцами или они индоевропейцами не являются. Данному вопросу уделил в своей книге внимание и Дональд Рейфилд. Британский профессор считает, что в картвельских языках обнаруживается самый древний лингвистический материал, который можно найти в современных языках. Учёный приводит следующие примеры из основного запаса слов грузинского языка, например, такие слова, как мкерди – грудь, куди – хвост, згмартли – мушмула, рка – рог, рцхила – граб, пири – лицо, еквси – шесть, швиди – семь, тревс – тащит и т. д. (Дональд Рейфилд. Грузия. Перекрёсток империй. История длиной в три тысячи лет. М., 2017, стр. 3-4).

Эти примеры, по мнению Рейфилда, подразумевают связи картвельских языков с каким-то индоевропейским диалектом, в котором согласная система близка к итало-кельтской группе, откуда происходит латинский язык. «К тому же, – пишет автор, – названия «благородных» зверей, например, оленя и кабана, на которых охотятся аристократы, намекают на индоевропейское происхождение. Мы обнаруживаем аналогичное явление и в английском с его аристократическим нормандским слоем, и в венгерском, где названия «благородных» зверей – исконно венгерские, а «неблагородных» – славянские. Такое явление предполагает завоевание и покорение оседлого народа и языка чужой аристократией и её языком». (Указ. соч., стр. 4-5).

Продолжая указанную тему, Дональд Рейфилд пишет: «Есть в грузинском языке и грамматические черты, особенно в именном спряжении и в глагольной морфологии (временах и залогах), которые очень похожи на индоевропейские модели. Поскольку эти черты встречаются и в сванском, который ответвился от других картвельских языков несколько тысяч лет назад, индоевропейский субстрат в грузинском можно считать очень древним, по времени совпадающим с вторжением индоевропейцев в Анатолию три-четыре тысячи лет назад». (Указ. соч., стр. 4-5).

[img]"[/img]

Завершая в начале своей книги обсуждение грузино-индоевропейских связей, Рейфилд отмечает, что «с тех пор грузинский язык щедро заимствует из соседних индоевропейских языков, из древне-, средне- и новоперсидского, например, но эти заимствования можно датировать довольно точно». (Указ. соч., стр. 4-5).

Но тему об индоевропействе грузин на этом мы завершить не можем, исходя из простого любопытства. Кстати, одним из первых авторов, обративших внимание на наличие индоевропеизмов в картвельских языках, был А. Глейе. Индоевропейским, например, по происхождению является в грузинском языке слово კატა (kata) – кошка. Ещё в начале 20-го века лингвисты обратили внимание на факт полного сходства по звучанию и значению грузинского слова «tbili» и слова «тёплый» (отсюда – название города Тбилиси). Теперь сравните это слово с другими словами с таким же значением (тёплый) в других языках народов мира: латинское слово «tepōrus», баскское «epela», болгарское «топла», боснийское «toplu», польское «ciepły» и т.п.

Для большей убедительности обратимся к научной литературе. Например, к книге Г.А. Климова «Древнейшие индоевропеизмы картвельских языков», изданной в Москве, в 1994 году. Согласно изученным данным, индоевропейскими по своему происхождению являются следующие грузинские слова: анкара (уж), бодва (бредить), гонэба (рассудок, разум), гониэреба (разум), швили (дитя, сын, дочь), а также грузинские обозначения ила, овода, тины, ярма, а также многих других понятий и слов.

Согласно Г.А. Меликишвили, лексику неизвестного происхождения, имеющую оттенок индоевропейской, картвельские языки должны были усвоить из языка или языков неизвестных индоевропейских племён, которые сыграли роль субстрата для картвельских. (Г.А. Климов. Указ. соч., стр. 14). Говоря о Г.А. Меликишвили, Климов пишет: «…Автор справедливо констатирует, что индоевропейская лексика проникала в картвельские языки в продолжении длительного времени, а также формулирует гипотезу, согласно которому именно их индоевропейскому субстрату принадлежала куро-араксская культура». (Указ. соч., стр. 14).

По мнению британского исследователя, «грузины были связаны с Урарту, которое господствовало в Центральной и Северо-Восточной Анатолии с раннего бронзового и железного века (1200 – 700 до н. э.). Согласно Рейфилду, «народы, известные ассирийцам и Урарту в течение четырёхсотлетнего периода как мушки, диаухи, уитерухи и кардухи, могли быть картвельскими». (Указ. соч., стр. 5). Профессор обращает внимание читателей на комбинацию согласных «м-с-х» и «м-с-к», встречающихся в названии города Мцхета и отмечает, что «в Дагестане ещё не так давно грузин называли месхи или мосхи». (Указ. соч., стр. 5).

Автор пишет, что около 1100 года до н. э. ассирийский царь Тиглатпаласар упоминает народ мушков в Юго-Восточной Анатолии, откуда они после поражения переселились на север. Согласно греческим источникам, горы около Трабзона являлись родиной мосхов. (Указ. соч., стр. 5).

Многие учёные и ранее, и сейчас писали и пишут о том, что предки грузин переселились на территорию современной Грузии с юга. Рейфилд в данном случае подтвердил этот факт. Но меня сейчас заинтересовала этимология топонима Мцхета. С корнем данного топонима мы разберёмся в других работах. Пока же мы обратим внимание на значение и происхождение данного топонимического окончания. В данном случае, это суффикс «та» («ета»), который, безусловно, связан с суффиксом «-ети» в ряде топонимических названий древней и современной Грузии.

[img]"[/img]

В Абхазии топонимов с суффиксом «-та (ыт)» очень много: Аахта (местность в селе Дал Гульрипшского района), Аджурта (местность на берегу реки Хыпста в посёлке Бгардвы села Джирхуа Гудаутского района), Азанта (местность в районе Цебельды Гульрипшского района), Алгыт (многократно встречающийся в Абхазии топоним), Аушта (упоминается Нордманом как село из 35 дворов в районе Цебельды), Ахаййарта (местность в посёлке Аджампазра села Гуп Очамчирского района), Ахыста (посёлок в районе Цебельды), Багажяшта (в советское время село Багажяшта существовало раздельно как посёлки Первый Багажяшта и Второй Багажяшта в составе с. Пшап Гульрипшского района), Багрыпста (село и река в Гагрском районе), Башта (гора вблизи Санчары в Сухумском районе), Гудаута (город, районный центр), Гумиста (река), Дыгута (местность на границе населённых пунктов Хецкуара и Аджимчигра села Лыхны), Лата (село в Дальском ущелье Гульрипшского района), Урта (один из поселков села Пакуаш Очамчирского района), Хыпста (село в Гудаутском районе) и мн. др.

Значение элемента «ҭа» (та) в абхазском языке с лёгкостью определяется с помощью таких слов и частиц, как «ҭ» (т) – глагольный префикс, обозначающий направление действия снизу вверх или изнутри снаружу; «ҭа» (та) – глагольный префикс, обозначающий действия сверху вниз или нахождение чего-либо внутри; «ҭа» (та) – суффикс, образующий имена с локальным значением; аҭаба (атаба́) – высохший, где «ҭа» указывает на то, что находится внутри; аҭабарҭа (атаба́рта) – место испарения; аҭабгарсҭа (атабга́рста) – место провала; аҭагаларҭа (ата́галарта) – место, куда можно ввести, втащить, занести кого-либо или что-либо; аҭакнаҳарҭа (атакна́hарта) – место, где можно что-либо повесить; аҭакырҭа (атакы́рта) – загон, место заключения; аҭаларҭа (ата́ларта) – вход, дыра в заборе; аҭарӡара (атардзара́) – вместить; аҭыҧ (аты́п) – место и т.п. Примеров столь много, что их всех упомянуть здесь просто невозможно.

А в грузинском языке элемент «თა» (ҭа) или «ეთი» (эҭи) не имеет тех значений, которые необходимы для обозначения страны, территории, области, края или местности. Судите сами: страна – қвэҟана, мхарэ; край – кидэ, напири, боло, ганапири, бако, мхарэ; область – мхарэ, олқи, дарги; местность – адгили, мхарэ.

«До христианства в Мцхете, – пишет Дональд Рейфилд в своей книге, – обожествляли луну (бога Армаза) и Задена, бога плодородия, таким образом продолжая религию хеттов. Тем не менее не исключено, что термины мушки, мосхи, месхи являются «плавающими» названиями, точно так же, как термин валлийский для англичан обозначает кельтов, для чехов – итальянцев, а для болгар – румын». (Указ. соч., стр. 5).

Кстати, это очень ценное замечание, которое может быть использовано для оппонирования непрекращающимся выпадам со стороны грузинских историков, пытающихся оставить абхазский народ без своего наследия и истории.

Дай возможность грузинским пользователям интернета поучаствовать в работе различных соцсетей и форумов, как выясняется, что подавляющее большинство из них являются дилетантами, которые почти ничего не знают. Для таких людей Иберия, например, – это древнее название Грузии и только. Я ничего не имею против того, что и Грузия в своё время была известна в качестве Иберии. Но считать все Иберии мира Грузией могут лишь грузинские пользователи интернета.

[img]"[/img]

Во-первых, Иберия – это название Испании в древности (до завоевания её римлянами в конце 3-2 вв. до н. э.) по имени племён иберов, первоначально населявших южное и восточное побережье полуострова. Впервые название испанской Иберии встречается у греческого автора Гекатея Милетского, жившего в 6 в. до н. э. Во-вторых, Иберия – это древнее название Восточной Грузии (Картли), упоминаемое античными и византийскими авторами. Самым значительным городом картлийской Иберии была её столица – Мцхета. В-третьих, Иберия – это одно из названий Пиренейского полуострова в целом.

А вот, что пишут про Иберию или Иберии профессионалы, в частности, британский учёный Дональд Рейфилд: «Самым древним известным названием Центральной Грузии, то есть долины Куры, является Иберия. Это слово иногда считают производным от финикийского эбр – «там», толкуя его как типичное двойное название, так как восточные страны иногда носят то же название, что и западные. Поэтому существует и испанская, и кавказская Иберия, и балканская, и кавказская Албания (современный Азербайджан)». (Указ. соч., стр. 5).

Не могу не процитировать с книги Рейфилда следующий абзац, который очень важен для понимания статуса Древней Грузии. «Названия некоторых народов и провинций, – пишет автор, – которые входили в сферу интересов Урарту, до сих пор сохраняются в названиях современных грузинских провинций: от хурритского (Урарту) диаухи вполне разумно произвести современную южную грузинскую (и армянскую) провинцию тао (армянское тайк: в Урарту суффикс – хи, как армянское – к, обозначает множественность). Сегодняшнее Джавахети (армянский Джавахк), несомненно, унаследовано от урартского Забахае; таким же образом сегодняшняя Шавшети на грузино-армянской границе отражает урартскую Шешет». (Указ. соч., стр. 5).

Итак, территория Грузии, в рассматриваемое время, входила в зону интересов государства Урарту. В Урарту суффикс – хи, известный по ряду этнонимов, обозначает множественность. И мы заметили, что некоторые грузинские топонимы имеют урартское происхождение. Они только на первый взгляд являются грузинскими.

Далее Рейфилд указывает, что упомянутые ими кардухи, скорее всего, являются картвельскими подданными Урарту. «Некоторые выводят сегодняшний этноним картвели именно от Кардухи, – пишет британский исследователь. – По всей вероятности, однако, карт – родственный термин индоевропейского гард и обозначает народ, живущий за укреплёнными стенами, как те грузины, которые заселили район около Мцхеты». (Указ. соч., стр. 5).

Мы с вами, включая предисловие, рассмотрели всего лишь пять страниц книги Дональда Рейфилда и посмотрите, сколько всего важного отметили. Но, даже находившись в подданстве Урарту, как подчёркивает Рейфилд, «удивительно, как мало урартский язык отражается на картвельских». Среди фактов урартского влияния на предков грузин автор упоминает архаичную урожайную песню «Иври-арали», грузинский (и армянский) термин «арцив» (орёл). Делая вывод, Рейфилд пишет: «Отношения как грузинского, так и армянского языков с языком Урарту довольно загадочны: на удивление мало армянских слов можно сопоставить с Урарту, так что можно сказать, что урартское ярмо не сильно давило на языки соседей и вассалов». (Указ. соч., стр. 6).

Согласно Рейфилду, время образования трёх стран – Иберии, Сванетии и Колхиды – совпадает с периодом перехода Грузии из легенд в историю. Иберия, куда входят территории Картли и Кахетии, станет ядром «будущего объединённого государства». Второй страной, по словам автора, является Колхида, простирающаяся по Черноморскому побережью от Трабзона до сегодняшней Гудауты. А граница между Колхидой с Иберией «до сих пор проходит около горы Лихи».

«Третьей страной, – внимательно читаем книгу Рейфилда, – можно считать Сванетию, древнюю Суанию, которая две-три тысячи лет назад была гораздо больше, чем сегодня, и простиралась до побережья. Сванетия тогда подчинялась то Колхиде, то Иберии (то их сюзеренам); временами она могла быть поделена на части или существовать автономно. Греческие географы и сам факт того, что в сванском языке до сих пор существуют идиомы о мачтах и парусах, свидетельствуют, что раньше сваны были приморским народом, возможно заселявшим устье Кодора». (Указ. соч., стр. 6).

Написанное выше является мнением британского профессора, большого друга Грузии, которого грузины очень и очень любят. Оно никак не подтверждается археологическими раскопками, проведёнными в Абхазии абхазскими, советскими, российскими и даже грузинскими специалистами. Более того, ни одно историческое предание не фиксирует факта проживания сванов до абхазов или вместе с абхазами на территории приморской части Абхазии. Однако мы обязаны, проводя исследование, фиксировать мнение каждого учёного, чтобы затем подвергнуть всё это научному анализу.

Теперь мы так же подробно, даже ещё более тщательно, ознакомимся с данными Дональда Рейфилда относительно истории Колхиды. Говоря об этой стране, мы видим, что автор считает Колхидой мощное царство Кулха, с которым Урарту не раз сталкивалось на своих северных границах. Здесь Рейфилд чётко и недвусмысленно заявляет: «До какой степени Колхида тогда была картвельским государством или конфедерацией разных племён, мы не знаем». Он так же отмечает, что в Северной Колхиде жил довольно пёстрый племенной союз, сохранявший независимость и самостоятельность.

«К тому же, – пишет исследователь, – уже существовали города вдали от моря и греческих колоний. Один такой город предположительно находился на реке Риони недалеко от Поти (тогдашнего Фазиса) и назывался Ая (название может быть связано с полулегендарным царём Эетом; Гомер отождествляет Аю с островом Цирцеи, а позже греки называли всю Колхиду или сегодняшний Кутаиси Ая). Более известен древний колхидский город – Археополь, сегодняшний Нокалакеви («бывший город»), где ведутся обширные раскопки: местные называли его Цихегуджи («крепость царя Куджи»). Ещё один город под Кутаиси назывался Родополь (Вардисцихе, «город роз»). Главным политическим и культурным городищем, основанным не позже VIII века до н. э., был Вани в Центральной Колхиде». (Указ. соч., стр. 6).

[img]"[/img]

Изучив все возможные источники, исторические и мифологические материалы о Колхиде, Рейфилд не обнаружил в этой стране ни одного картвельского имени. И на это необходимо обратить самое пристальное внимание тем абхазским и неабхазским учёным, которые автоматически считают Колхиду грузинской или мегрельской страной.

«Странно, – пишет Рейфилд, – что ни один колхидский царь не носит картвельского имени. Куджи, которого грузинские летописцы относят к III веку до н. э., значит по-абхазски «волк». Сам Эет, отец Медеи в греческих легендах, возможно, был абхазом: по-абхазски Хаит – бог моря». В другом месте он добавляет: «Среди имён правителей Колхиды во II и I веках до н. э. мы встречаем Аристарха (грека) и Саулака (иранца-скифа)». (Указ. соч., стр. 7).

К этому следует добавить, что абхазы издревле поклонялись святилищу Эт-ных-Аг-ных, что в переводе с абхазского языка означает «святилище Ээта и святилище Моря». «Ага» по-абхазски – море, морское побережье, прибрежный город, «ных» (аныха) – святилище. Нет ни одного абхаза, если не считать младенцев, находящихся в колыбели, которые не слышали бы стойкого и древнего абхазского изречения «геи-шьхеи» (гэй-щхэй), обозначающего «море и горы».

Здесь я хочу процитировать фрагмент из книги О.П. Дзидзария (Дзари-ипа) «Историко-этимологический анализ отраслевой лексики абхазо-адыгских языков» (Сухум, 2009): «Абхазы не мыслят окружающий мир без двух географических факторов – моря и гор. Море и горы даже терминологически образуют в абхазском языке неразделимый комплекс геи-шьхеи». (Указ. соч., стр. 12).

Имя божества Эт-ных, по мнению Ш.Д. Инал-ипа, созвучно «с именем колхидского царя Ээта, сына морской богини», из мифа об аргонавтах. Несомненно, абхазское имя, созвучное самоназванию абхазов «апсуа», в мифе носит и сын царя Ээта, царевич Апсирт.

В имени Апсирт нет ни одного элемента неабхазской природы. Апс – это корень абхазского эндоэтнонима (самоназвания) «апсуа»; р – абхазский местоимённый притяжательный аффикс 3-го лица множественного числа в значении «их»; т – от слова «аҭынха» (атынха́), что обозначает потомка, наследника. Общее значение имени Апсирт – «потомок (наследник) апсов (абхазов)». Согласно древнегреческой мифологии, колхи, пришедшие с Апсиртом, остались там и основали город Абсор (Абсар, Апсар). Вспомним средневековую грузинскую летопись, в которой упоминались «апсары», с языка которых абхазское имя сына царицы Тамары Лаша переводится как «светоч», «свет». Не верите – проверьте. В абхазском языке «а́лашара» означает свет, культуру, цивилизацию. То же самое слово является и глаголом в значении «светить»: а́мза лашо́ит – луна светит; длашо́ит – он сияет. Алашарба́га – так абхазы в качестве синонима обозначают солнце – дневное светило. Слово с абхазского языка переводится как «средство, показывающее (излучающее) свет». В охотничьем языке абхазов встречается и слово «алашарба́гасса» (мелкое светило). Так абхазские охотники называли и называют по сей день звёзды. Есть и ещё одно слово из того же репертуара: алашаркы́ – светлый, яркий (так абхазы упоминают источники света).

(Продолжение следует).