На гражданке он был крутым, а вот в армии прописался на очках

Прежде чем я попал в учебку, я пребывал 4 дня на призывном пункте. Там мы были разделены на три роты. В каждой роте имелся сержант и офицер, а потому никто за нами не следил, и все призывники были по большей части предоставлены сами себе. В роте нас было около 100 человек. Люди менялись. За место тех, кто уехал в отправку, привозили новых, но за те 4 дня которые я там провёл, были и те, кто пребывал там больше моего.

Один из таких долгожителей, - Ваня. Уж не помню, с какого он был города, но вёл себя отвратительно. Денег у него с собой было много. Он часто доставал их целыми пачками и демонстративно пересчитывал. В считанные дни сколотил вокруг себя кучку парней, которые бегали за ним повсюду и за эту преданность Ваня целыми днями напролет кормил их всякими вкусностями в местном чепке.

Все бы нечего, но уже на третий день эта банда начала заниматься рукоприкладством. Били в основном тех, кто по слабее. Многих высмеивали, например, за длинные волосы, за дефекты речи и за старую одежду. Придумывали оскорбительные клички. В основном в виде женских имён. Многие парни, которые стали их жертвами так и норовили уехать в отправку.

Этот Ваня попал вместе со мной в учебку, и более того в один танковый батальон и в одну танковую роту. И даже в один взвод.

Здесь этого нахала сразу облюбовал сержантский состав: мол, такой дерзкий и шаристый должен непременно быть каптёром. Ваня не возрождал. Видимо решил, что такая служба будет куда слаще. Но уже буквально через месяц, Ваня начал сдавать: тупил хуже самого глупого слона и стали сержанты поколачивать его. Видать не выдержал такого напряжения. Где как, а у нас каптер был что-то вроде обслуживающего персонала для сержантского состава. Сказывали, что в первую неделю он даже пытался поставить себя, да так, чтобы его уважали не хуже, чем на призывном пункте, но 12 сержантов его быстро на место поставили. И чем больше он огребал, тем больше тупил.

Ещё через месяц его разжаловали. Никто из парней с ним не общался, сержанты его ненавидели и всячески обзывали да пинали. Под конец курсовки он из туалетов не вылазил - очки драил за всех. Не знаю, куда подевался прежний Ванька – под конец курсовки это был уже совсем другой человек, забитый, молчаливый и чрезвычайно покорный.

Мне его было откровенно жаль, и вся надежда на лучшую долю могла быть лишь в линейной части. Но Ваню и еще нескольких парней неожиданно оставили в роте постоянки. И мне его стало вдвойне жаль, там, у бубтян, творилась страшная дедовщина, и Ваньке там наверняка пришлось ещё хуже. Но этого я уже не знаю, более не встречал его, и в социальных сетях не нашёл. И как вот после такого не верить в карму?!...