«Чем больше узнаёшь людей, тем меньше хочется быть человеком»

«Имея форму и погоны, совсем обнаглели, наверно, довели бедного»; «Абсолютно во всех регионах давно сравнять с землёй каждое здание МВД»; «Если вы думаете, что хоть один сотрудник печётся за детей или людей, ошибаетесь, они наёмники» — это лишь малая часть комментариев подобного содержания, которые появились в социальных сетях сразу после информации о происшествии в Карачаево-Черкесии 11 декабря.

Не стесняясь в выражениях, люди вместо адекватной оценки событий и порицания действий смертника устроили в Инстаграме многоголосицу в его поддержку. Договорились аж до того, что, по их «авторитетному» мнению, чуть ли не сами стражи порядка устроили теракт ради получения званий и наград в канун новогодних праздников.

Неужели эти комментаторы из числа жителей республики действительно сочувствуют (вдумайтесь!!!) террористу? Невозможно представить, чтобы здравомыслящий человек искал оправдание действиям того, кто едва не принёс горе сразу нескольким семьям!

Хронология пятничных событий в селе Учкекен такова: утром в районном центре Малокарачаевского района республики произошёл взрыв малой мощности – устройство находилось в пакете, кем-то оставленном недалеко от территориального отдела ФСБ. Спустя несколько часов к сотрудникам правоохранительных органов, разбиравшимся в ситуации на месте происшествия, подошёл неизвестный. После чего привёл в действие закреплённое на себе взрывное устройство. Пострадали шесть стражей порядка, сам нападавший погиб на месте.

В Карачаево-Черкесии порой имели место задержания силовиками радикальных приверженцев идей запрещённых в России организаций. Так, в мае 2018-го на территории сразу нескольких населённых пунктов были пойманы 11 человек. Но такого, чтобы экстремизм руками смертника напомнил о себе стражам порядка и населению республики, сразу и не вспомнишь. Сейчас можно сколько угодно устраивать демагогию о том, были ли готовы правоохранительные органы к подобному развитию событий? Чем, собственно говоря, теперь и занимаются многие «диванные эксперты» республики. Мол, если знали и могли предотвратить, то почему допустили аж два взрыва рядом с ведомственным объектом? Если нет, камней в специалистов по противодействию экстремизму в КЧР полетит ещё больше: «разве можно чувствовать себя в безопасности с такой защитой?». Увы, злые языки готовы пригвоздить правоохранителей из-за любой, на их взгляд, халатности.

По роду деятельности мне не раз доводилось присутствовать в местах ЧП. Вне персонального счётчика оставлю взрыв автомобиля в Карачаево-Черкесии в 2001 году и захват в 2002-м заложников в московском театре на Дубровке. Но лишь потому, что террористы при их организации действовали иначе, чем несколько дней назад – в Учкекене. Куда ближе в этом плане трагические события 2002 года в электричке столичного метрополитена на переезде «Автозаводская-Павелецкая» и 2004-го в вестибюле на «Рижской» с участием дважды судимого главы «карачаевского джамаата» Николая Кипкеева.

По данным следствия, он был причастен к обоим терактам и случайно погиб во время второго, когда подельница рядом с ним привела в действие взрывное устройство. Невозможно забыть и то, что довелось увидеть в июле 2003 года, оказавшись рядом с Тушинским аэродромом спустя несколько минут после попытки двух смертниц пройти к зрителям рок-фестиваля «Крылья». Как и теракт в марте 2010-го на станции метро «Парк культуры». В каждом из этих случаев правоохранительные органы сразу ограничивали передвижение людей рядом с местом взрыва. Недовольных тогда тоже хватало. Однако оцепление создавалось, в том числе, ради безопасности самих же зевак. Некоторые из них так и норовили запечатлеть себя на фоне руин, совершенно не думая, что в зоне скопления большого числа людей может раздаться повторный взрыв.

Поэтому мне непонятны претензии отдельных граждан, которые после случившегося в Карачаево-Черкесии 11 декабря заговорили о панике, которая, якобы, читалась в глазах полицейских и сотрудников ФСБ. Мол, они не знали, что делать, из-за чего оцепили всю прилегающую территорию. Однако как раз это позволило сократить число пострадавших, когда смертник привёл в действие взрывное устройство.

И ещё. Важно понимать, что к таким происшествиям невозможно быть готовым на 100 процентов. Да, алгоритм действий силовиков в подобных случаях прописан досконально. Но это уже реакция экстренных служб на сам теракт, пусть на этот раз следователи и квалифицировали его как посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов. Предотвратить взрыв бывает крайне сложно, однако минимизировать потери и очертить круг подозреваемых порой удаётся довольно быстро. Собственно, в этом и состоит часть работы стражей порядка – оцепить участок вокруг места происшествия, вычислить исполнителей, а иногда и организаторов незаконного действа.

В настоящее время расследованием обстоятельств случившегося занимаются те, кому это положено по роду деятельности. Поэтому до официальных комментариев по делу строить собственные догадки относительно мотивов смертника и стоящих за ним сил не вижу смысла. Да, есть версия, что это очередная попытка сторонников экстремистских течений, находившихся несколько лет в подполье, расшатать на территории Карачаево-Черкесии и без того хрупкий мир. Увы, сколько бы ни проводилось в регионе на различных площадках профилактических бесед с молодёжью (чаще всего именно эта категория подвержена влиянию вербовщиков), нельзя быть полностью уверенным, что при определённом стечении обстоятельств никто из юношей и девушек не поддастся искушению «погеройствовать» ради какой-то сомнительной идеи.

Да и сбрасывать со счетов большое количество уроженцев республики, которые ежегодно отправляются за границу за религиозным образованием, тоже не стоит. Кто-то не торопится возвращаться на родную землю, по зову наставников ищет себя в «горячих точках» на стороне запрещённых в России организаций. Иные приезжают сюда «совсем другими людьми», начинают продвигать молодёжи идеи «лучшей жизни в условиях террора неверных», что впоследствии может негативно сказаться на взаимоотношениях между представителями разных народов и, как следствие, появлению очага конфликтов и боевых действий.

Террор – оружие для запугивания мирных граждан. Страшное, смертельное и, увы, эффективное. Поэтому, ещё раз повторюсь, сочувствие «учкекенскому смертнику» сродни соучастию в его преступлении. Не исключаю, горе-комментаторов обошли стороной потери близких в результате теракта. Но даже если людям чуждо понимание реальной угрозы от действий злоумышленников, они просто обязаны отдавать отчёт своим словам, выставленным на всеобщее обозрение. А ведь некоторые идут и того дальше! Одобряя в социальных сетях совершённое в Учкекене, кто-то сподобился на подстрекательство к физическому устранению отделов МВД или ФСБ. Наговорил на 280-ую статью российского Уголовного кодекса? — получи реальный срок за призыв к экстремизму. Может хоть такой опыт чему-то научит…

…А тем временем спустя всего пару суток в Черкесске рядом со зданием республиканской больницы была обнаружена подозрительная находка. Это люди на фоне последних событий стали более бдительными и сообщили в полицию. Выехавшие к медучреждению специалисты осмотрели пакет – ничего взрывчатого в нём не было обнаружено. На этот раз обошлось без лишних децибелов.