История мамкиного фашиста.

Итак, Векослав "Макс" Лубурич, активист хорватской фашистской партии усташей и комендант лагеря смерти Ясеновац был по своему сентиментальным мушшиной и сторонником традиционных семейных ценностей (тм).

Была у Лубурича любящая мама и цельная куча всяких братьев и сестёр, Макс по возрасту почти самый средний.

Лет в 14 Макса выперли из школы за политическую активность великосербские шовинисты. Ну и, судя по всему, неприятный он был уже тогда. В общем, отправили Макса с маминой шеи куда подальше и как-то он лет с 15 дома так и не появлялся. И тут прошло, значицца, ещё лет 12, случилась война, оккупация, независимое хорватское государство, Макс и вернулся. При должности, зарплате и служебной квартире в Загребе. И в эту самую квартиру в Загребе перевёз из сельской перди маму и младших сестрёнок.

Младшего брата, значит, в армию на приличных условиях (он, вроде, даже войну пережил, но это неточно), а сестрёнок принялся агитировать в усташескую партию, при этом не забывая водить по всяким театрам-музеям. Ну, когда время было, всё-таки должность ответственная. Мама, на это глядючи, нарадоваться не могла, кто ж, мол, знал, что из этого вот толк выйдет. Потом Макс решил сестрёнок трудоустроить к себе, в Стару Градишку (семейный и детский концлагерь, кто не знает, там "отрывали лапки детёнышам колорадов", как сказали бы справжие украинцы).

Охранницами. Девочкам 16 и 18 лет. Мама, конечно, возражала, мол, как же они там будут, работа сменная, в казармах, с мужиками. На что ей было отвечено, что сестёр командира уж точно никто не обидит (да пусть только попробуют!), а работа что надо - высокооплачиваемая, на воздухе, с людьми, идеологически выдержанные молодые офицеры опять же.

(А ещё там был старший брат Драгутин - коммунист и впоследствии офицер Народно-освободительной армии Югославии. Но он, вроде бы, с семьёй не общался с начала войны).

В общем, Веко трудоустроил девочек к себе, в лагерь смерти надзирательницами.

Через год до мамы стали доходить какие-то слухи про её деточек (а напрямую ж тоже никто не скажет), и мама часто плакала и грустила.

(Да и сам Лубурич любил открыто похвалиться богатырскими подвигами во имя великой Хорватии (не при маме конечно же). В приветственном слове перед посетившими Ясеновац с гуманитарно-филантропической миссией по обмену передовым опытом немецкими офицерами Макс не без гордости отметил, что за год существования Ясеноваца в Хорватии убито сербов и прочих цыган больше, чем за всю османскую оккупацию).

Потом матушка Лубурича стала очень переживать, когда приятный еврейский мальчик Владо Сингер, с которым Веко с младых лет плечом к плечу боролся против проклятого сербского самодержавия, вдруг перестал приходить в гости, и даже как-то раз поинтересовалась у сыночки.

(Своего еврейского друга "Макс" бросил в концлагерь Лепоглаве за пятую графу и там его освежевали в 1943 году).

А потом... Вроде как даже есть свидетельство (если не художественное преувеличение), что маменька таки прокляла прилюдно день, когда родила Векославчика, потому что если хотя бы малая часть того, что говорят про него люди - правда...

Мама, надо сказать, прожила 103 года, умерла ажно в 1988 году.

А Векослав закончил свои дни после войны в эмиграции в Испании в городе Каркахент по балкански некро-эстетично. Его забил насмерть "сербомолотом" молодой усташ Илия Станич (завербованный титовскими спецслужбами), живший у сабжа дома на правах приёмного сына и денщика. Потом завернул тело в ковёр, отнёс в соседнюю комнату и засунул под кровать, а сам не спеша налил себе ракии, позавтракал и был таков. При этом "Макс" умирал как Лейба Давыдович Троцкий ещё в течение двух часов после трепанации черепа.

Весело там у них на Балканах.

А на фото такой милый дядька...

Ещё статьи по теме:

Духовные сёстры Ирмы Грезе.

Еврейский создатель хорватского гестапо.

Украинский нацист о "расовой неполноценности" русских и жителей Донбасса.

Хорваты и лезгины.

Это было чудовище, способное убить собственную мать.