Как историки трактуют действия генерала А.П. Ермолова на Северном Кавказе.

Более полутора веков нет в живых генерала А.П. Ермолова - героя Отечественной войны 1812, "покорителя" Кавказа и врага для многих представителей северокавказских народов. До сих пор не существует, и вряд ли сформируется в обозримом будущем, в исторической науке единая точка зрения относительно его деятельности на Кавказе. С одной стороны его уважают, считают выдающимся военным и политическим деятелем, который принёс много пользы России, с другой стороны его ненавидят. Во взглядах множества людей он стал той личностью в истории, которая символизирует российско-горское противостояние первой половины XIX в. и современное противоречие между русским и горским населением Северного Кавказа, России и горских народов в целом.

Общественное мнение о исторических событиях и исторических личностях во многом формируется историками, чьи работы читают массы и формируют своё отношение к тому или иному событию с учётом своей ментальности, окружения, сформированного мировоззрения и приверженности к тем или иным взглядам на историю в целом.

Исторические работы по истории Кавказа (касавшиеся и еятельности А.П. Ермолова) в дореволюционной России в основном были описательного характера. В советское время в силу идеологии деятельность А.П. Ермолова на Кавказе сильно политизировалась, возобладала его негативная оценка как притеснителя народа со стороны царского режима и угнетателя горского населения Кавказа. Во второй половине XX в. советская историческая наука стала в ряде случаев пересматривать и менять подходы к трактовке тех или иных исторических событий. Это создало почву к масштабному пересмотру взглядов советской исторической науки в период гласности и формированию новых постсоветских исторических течений.

Часть историков переписала историю исходя из политической и экономической конъюнктуры, большое значение приобрели выделяемые на это гранты иностранных фондов и прямое сотрудничество с иностранными научными центрами, расширение доступа к документам. Для кавказского региона стал актуален всплеск переписывания национальных историй как национальными историками, так и "русскими" историками. Зачастую их взгляды оказываются противоположными друг другу.

В это же время стало активно развиваться положения об интегральном характере включения Кавказа в состав России, о положении Кавказа как российской периферии, а не колонии, о взаимодействии горцев и русских, о их различии стадиального развития, о набеговой традиции горцев как одной из основ их экономического уклада, о различии ментальности, о геополитической борьбе мировых и региональных держав за обладание регионом, о мирном включении основной части горцев в российское общество. С другой стороны активно развивались положения о геноциде горского населения со стороны России, о непримиримости русского и горского населения и российской агрессии во время Кавказской войны.

Рядом историков личности А.П. Ермолова, как многозначащей фигуре для кавказкой истории, даётся негативная оценка. Это основывается на трактовке его военной политики, которая, по мнению ряда историков, была геноцидом горцев, и на возлагании на него развязывания Кавказкой войны. Остальные аспекты его политической деятельности рассматриваются слабо, либо совсем не затрагиваются.

Кратко рассмотрим основные противоположные друг другу положения современных историков о кавказской деятельности А.П. Ермолова.

Примером историков, которые отрицательно относятся к личности генерала, является А.В. Шишов, который в своей работе "Полководцы кавказских войн (Россия забытая и неизвестная). – М.: Цетрполиграф, 2001. – 559 с." утверждает, что, в отличие от своих предшественников, А.П. Ермолов не осуществлял дипломатическую и административную деятельностью, а полностью переключился на военную деятельность.

Я.А. Гордин заявлял, что цель его книги "Кавказ: земля и кровь. Россия в Кавказской войне XIX в. – СПб.: Звезда, 2000. – 464 с." - объяснение драматичности положения России и горцев, выявление «роковых просчётов имперского правительства», за которые расплачивались жизнью и кровью военнослужащие Кавказского корпуса, показ трагедии горских народов. Читатель заранее настраивается автором на восприятие предвзятой точки зрения. Сбор материалов оплачен Фондом Макартуров, что указывает на иностранную заинтересованность в работе.

В статье Ш.А. Гапурова и Л.Ш. Саралиевой "Россия и Северный Кавказ в конце XVIII – первой четверти XIX вв. (некоторые аспекты политических взаимоотношений) // Вестник Академии наук Чеченской Республики. – Грозный: Издательство Академии Наук Чеченской Республики. – 2012. – №2(17). – С. 150–162." указывается, что трагическое развитие событий в регионе не было воинственной прихотью России, а являлось логической частью строительства империи. Само же начало Кавказской войны не было предопределено и Северный Кавказ мог мирно войти в состав России. Виновником войны назван А.П. Ермолов.

Отрицательная оценка действий А.П. Ермолова даётся в монографии Ш.А. Гапурова, Д.Б. Абдурахманова и А.М. Израйилова "Дагестан в кавказской политике России в первой четверти XIX века. – Нальчик: ГП КБР «Республиканский полиграфкомбинат им. Революции 1905 г.», 2008. – 488 с." Авторы утверждают, что А.П. Ермолов отбросил многовековый опыт мирных российско-дагестанских отношений и начал силой устанавливать российскую власть в регионе без учёта местных особенностей. К концу своего наместничества он понял, что на Северном Кавказе разногласия необходимо решать не оружием, а преимущественно миром.

В работе по истории Кавказской войны М.М. Блиева и В.В. Дегоева "Кавказская война. – М.: Росет, 1994. – 592 с." деятельность А.П. Ермолова рассматривается через призму взгляда на проводимую военно-экономическую блокаду и её итоги для Северо-Восточного Кавказа.

В.В. Дегоев в своих работах "Большая игра на Кавказе. История и современность. – М.: Русская панорама, 2003. – 512 с." и "Три силуэта Кавказской войны: А.П. Ермолов, М.С. Воронцов, А.И. Барятинский // Звезда. – 2000. – № 9. – С. 234–240." отмечал, что первоначальной задачей А.П. Ермолова стало урегулирование отношений с Османской империей и Ираном, а затем уже усмирение «расшалившихся горских племён», сравнивал Кавказ с цитаделью, которую необходимо брать не оружием, а осадой.

З.Б. Кипкеева в своих же работах "Народы Северо-Западного и Центрального Кавказа: миграции и расселение (60-е годы XVIII в. – 60-е годы XIX в.). – М.: Издательство Ипполитова, 2006. – 360 с." и "Северный Кавказ в Российской империи: народы, миграции, территории. – Ставрополь: Издательство СГУ, 2008. – 468 с." отмечала, что А.П. Ермолов проводил активную переселенческую политику. Именно при нём началось освоение природных богатств Кавказской области и обустройство курортов, что впоследствии дало развитие экономике Кавказа и статуса всероссийской здравницы.

Одной из значимых работ, которая анализирует проблематику пребывания генерала А.П. Ермолова с разных ракурсов, является работа Ю.Ю. Клычникова "Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). – Ессентуки, 1999. – 134 с. ". В работе впервые в исторической науке проводится комплексное и обобщающее исследование, затронувшее помимо военно-политического аспекта, хозяйственно-экономический, административно-судебный и переселенческий аспекты политики А.П. Ермолова.

Это малый список современных работ, охватывающих деятельность А.П. Ермолова с разных точек зрения, но показывающий основные отношения авторов к проблематике кавказской деятельности генерала А.П. Ермолова. Относиться к нему можно по-разному, у каждого на это свои причины и право, доказательства и опровержения, но остаётся неизменным то, что эта историческая личность до сих пор не забыта и обсуждаема как на бытовом, так и на научном уровне.