Тосты, заклинания, молитвы

Тосты находятся в отношении соподчинения к благопожеланиям, также как и пожелания, они входят в объем понятия хъуэхъу. Но есть между ними и различия. Тосты произносились и произносятся сейчас обычно на празднично-обрядовых трапезах. Объем тостов значительно превышает объем благопожеланий, своеобычна их структура и композиционная схема.

И все же есть много общего между благопожеланиями и тостами, что объясняется общностью их ориентации — ориентации на утверждение благоприятного. Возьмем, к примеру, тост, произносимый в честь постройки дома.

«Унэу ящ1ар:

Уардэ унэжьу,

Выжь ук1ып1эу,

Ик1ым кърихьэу,

Къихьэм къринэу,

Унап1э махуэу,

Борэм хуэдэу 1умахуэу,

Пхъэм и махуэр и бжаблэу,

Лым и пшэрыр и шхыгъуэу,

Хъупи-шхыпи щымыщ1эу,

Зыщыщ1и щымы1эу,

Гъэ миныр гъащ1у,

Гъэ мыщ1эм хэмык1уадэу,

Гу к1уэди къемыхъул1эу,

Тхьэм унап1э махуэ фхуищ1» (АФ, 1963, 59)

Дом построенный:

Чтобы могучим домом был,

Чтобы быков больших убоя местом был,

Чтобы уходящий [из дома] [добро] приносил,

Чтобы входящий [добро] оставлял,

Чтобы жительства место счастливым было,

Чтобы [хозяин] боре* подобно удачливый был,

Чтобы из древесины самое счастливое его дверными косяками было,

Чтобы из мяса самое жирное его пищей было,

Чтобы в пастбищах недостатка не знал,

Чтобы нужды ни в чем не знал

Чтобы тысячелетия его жизнью были,

Чтобы в год неурожайный не погибал,

Чтобы сердечного горя не знал,—

Бог [таким] [это] место жизни счастливым для вас пусть сделает.

В данном тосте, как мы видим, противопоставляются два компонента оптативного предложения: субъект и предикат; причем, второй значительно меньший по объему, чем первый, представлен всего лишь одной последней строкой, содержащей в себе веление и просьбу (обращенную к богу) реализовать, претворить в жизнь все то хорошее, о чем речь идет в первом компоненте. Такая композиционная схема, типичная для адыгских тостов, позволяет отличить тост от обычного благопожелания.

Вообще многие благопожелания напоминают сокращенный вариант тостовой формулы. Это касается, в частности, и тостов, произносимых за свадебным столом в честь невесты (См. АФ, 1963, 189—191) и целого ряда других тостов.

Сходство между пожеланиями и тостами вполне объяснимо. Те и другие берут начало из заклинаний, заговоров, молитв, произносимых перед охотой, на новолуние и т. д. У шапсугов до последнего времени начало охоты ознаменовывалось произнесением следующего обращения к Мазитхе — богу леса:

Мэзытхьэ, гъуэгумафэ тыкъегъажь,

Тыкъызык1эук1огъэ лэучэц1хэр

Куэду къытэт **.

Мазитха, в счастливый путь дай нам отправиться,

Зверей, за которыми мы пришли,

Во множестве дай.

* Бор? — порода волков с коротким хвостом. (Примечание источника).

** Записано в ауле Кирова Краснодарского края, со слов Л. Тлифа.

Если пули упорно не достигали цели, охотники считали это влиянием дурного глаза. Чтобы снять порчу, они раскаляли до красна иголку и пропускали ее через дуло, отпустив затвор. При этом произносили заклинание: Нэ бзэджэк1э иплъагъэмэ орэстыж — Если глазом злым посмотрел [внутрь], пусть сгорит. X. Боус (94 г.) из аула Красноалександровского (Краснодарский край) утверждает, что он неоднократно и эффективно пользовался этим методом, вплоть до того, что однажды загорелся его спутник, от которого якобы исходил дурной глаз.

Вера в магическую силу словесных формул породила у адыгов целый ряд других заклинаний «начинательного» типа. Перед началом сева, например, говорили:

«Ялыхь!

Жылэ махуэ тедгъасэ,

Тезысар гъэузыншэ,

Зы лъэдийм щхьэмыжит1 къыпыгъак1э,

Зы ху нап1эм т1у ирегъащ1э!

Ялыхь!

Бэвымрэ берычэтымрэ кт-нхэлъхьэ.

Узыншагъэк1э къедгъэхьэл1эж,

Гуф1эгъуэк1э дыгъэшхыж! (АФ, 1963,46).

Боже!

Зерна счастливые нам посеять дай,

Сеятелю быть здоровым дай,

На одном стебле двум колоскам вырасти дай,

Вместо одного [зерна] двум родиться дай.

Боже!

Богатый урожай и изобилие пошли,

На здоровье нам собрать [его] дай,

В радости нам съесть [его] дай!

Может показаться на первый взгляд, что нет каких-либо различий между структурой тостов и заклинаний. Но это не совсем так. В отличие от тостов, заклинания начинаются обычно с обращения к богам. Это позволяет

считать их не заклинаниями в собственном смысле слова (те1уэ), а молитвами (тхьэлъэ1у). Разница между теми и другими небольшая, ибо можно считать принципиально доказанным, что молитвы развились из заговоров.

О. Миллер видел ее в том, что молитва «имеет в виду только добрую волю божества; если вся сила ее в надежде на его милосердие, то заговор... должен иметь на него влияние просто-напросто принудительное» (Миллер, 1865, 84)*.

Итак, в молитвах, через посредство специальных формул выпрашиваются, вымаливаются у бога те или иные блага. На этом построен весь второй компонент адыгских тхьэлъэ1у (если вокатив «бог» считать ее первым компонентом). Отсюда повсеместное использование в составе глаголов элемента гъэ — дай, сделай, позволь (тыкъегъаж, къедгъэхьэл1эж, егъэублэ, егъэух и т. д.), совершенно отсутствующее в заговорах.

В тостах божественное предопределение событий отступает на задний план (в этом смысле они, более чем молитвы, близки к заговорам). Буквально это выражается в перенесении имени бога с начала словесных формул в конец, а по существу в том, что тостовые речения утрачивают связь с магией, религией, они включены уже в состав светской, гражданской деятельности. Имя бога сохраняется здесь лишь по традиции, унаследованной от молитв.

Преемственность словесных произведений по линии «заговор — молитва — тост» является, несомненно, проявлением принципа ремотивации, секуляризации коммуникативных действий и движений. Своеобразное преломление этого принципа через идеологию адыгов ознаменовало появление куртуазных адыгских тостов, приуроченных к тем или иным событиям в жизни семьи, аула, общества в целом. Каждый адыг с детства осваивал их и мог актуализовать в нужный момент. Люди, наиболее одаренные творческими способностями, прежде всего джегуако, снабжали традиционные тосты дополнительными элементами, а иногда создавали совершенно новые произведения такого типа, тем самым обогащая традиционно-бытовую культуру общения народа.

* Соглашаясь с этим в целом, все же заметим, что идея слова-приказа не единственная для заговоров, наряду с этим имеется большое количество заговоров, с ярко выраженной ориентацией на лесть, почтение, угодничество. У адыгов они широко представлены так называемыми песнями оспы, о которых речь пойдет в последнем разделе книги. Имеются также заговоры, рассчитанные на то, чтобы обмануть, сбить с толка (заговорить) то или иное существо.

Источник: [url=https://zen.yandex.ru/media/adygiru/tosty-zaklinaniia-molitvy-5c5147984ff65800ad437f8d?from=channel&utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com&rid=126039436.493.1548832805120.46879&integration=site_desktop&place=layoutАдыги.RU[/url]