Россия / Чечня / 22 январь 2019

Чеченский фольклор.

Чеченский фольклор.. Духовная и художественная культура чеченцев так же, как и других народов мира, первоначально основывалась на устных традициях. Практически все ее жанры и виды зарождаются в различных фольклорных формах. Это относится и к мифологии, и к искусству слова, и к театру, и к музыкальной и танцевальной культуре. Формирование чеченского фольклора происходит в специфическом этнокультурном окружении. 

В III тысячелетии до нашей эры Кавказ стал местом пересечения культурных влияний различных цивилизаций, благодаря тому, что здесь проходили кратчайшие пути сообщения между земледельческими цивилизациями древности и кочевым миром Восточной Европы. В материальной культуре, мифологии, языческих культах, устном народном творчестве чеченцев сохранились черты, указывающие на их связи с древнейшими цивилизациями Европы, Передней Азии и Средиземноморья. 

Еще более четко эти связи прослеживаются при углубленном исследовании средневековых чеченских языческих культов и мифологии, где постоянно обнаруживаются параллели с языческими богами и мифологическими героями великих цивилизаций древности. 

Исследование и запись произведений устного народного творчества чеченцев были начаты довольно поздно даже по сравнению с фольклором других народов Северного Кавказа, что было связано с перманентными военными действиями на территории Чечни вплоть до конца 80-х годов XX столетия. 

Вследствие этого целые пласты народного творчества в самых разных жанрах оказались безвозвратно утраченными. Прежде всего это касается языческой мифологии, нартского эпоса, древней космогонии. 

Свою роль в этом сыграла и внутренняя политика имама Шамиля, который видел в демократической традиционной культуре чеченцев главную опасность для авторитарного режима наследственной теократической монархии, которую он собирался создать на основе имамата. В период его правления в течение четверти века на территории Чечни преследовалось все, что связано с музыкальной и танцевальной культурой, мифологией, обрядами и традициями чеченцев, изобразительным искусством. Разрешалось только исполнять религиозные песни. Все это не могло не иметь негативных последствий для устного народного творчества и в целом для чеченской культуры. Но, несмотря на это, чеченский народ сохранил свою этническую и культурную самобытность. 

Чеченский фольклор содержит жанры, свойственные устному народному творчеству большинства европейских народов: 

- Мифология 
- героический эпос 
– сказки: 
волшебные сказки, сказки о животных, бытовые сказки 

– легенды, сказания, предания 
– песни: 
обрядовые, трудовые, лирические, колыбельные, героико-эпические (илли) 

– Пословицы, поговорки, загадки 
Детский фольклор (песенки, считалки, скороговорки, загадки) 
Религиозный фольклор (хадисы, сказания, песни, назмы) 
Творчество жухургов и тюлликов (пьесы, стихи, песни) 
Чеченская мифология сохранилась очень фрагментарно. До нашего времени в народном календаре дошли отзвуки тотемических верований, реликты земледельческих и скотоводческих культов, космогонические сюжеты[1]. 

Имена божеств, олицетворявших различные стихии природы, свидетельствуют об анимистских представлениях чеченцев: Латта-нана – Мать земли, Хи-нана – мать воды, Меха-нана – мать ветров, Ун-нана – Мать болезней. 

Чеченская космогония сохранилась в различных мифах о происхождении земли, солнца, луны, звезд. В чеченском мифе «О том, как произошло солнце, луна и звезды» солнце и луна представлены как юноша и девушка, которые гоняются друг за другом по кругу, но которым не суждено встретиться никогда. Названия созвездий, отдельных звезд, Млечного пути также связаны с космогоническими мифами: Млечный путь – «Ча такхина тача – тропа рассыпанной соломы», Большая медведица – «Ворх вешин ворх седа – семь звезд семерых братьев. 

У чеченцев также сохранился миф о Пхармате, нарте-кузнеце, который добыл людям огонь с неба, за что был обречен на вечные муки. Он перекликается с древнегреческим мифом о Прометее и грузинским сказанием об Амирани. 

Древнегреческий миф о золотом руне является отголоском древнего кавказского (прежде всего, нахского) культового праздника, который, вероятно, был связан с какими-то календарными циклами, а не только с распространенным на Кавказеспособом добычи золота, как считали до сих пор многие исследователи. 

По информации С.-М. Хасиева, еще в средние века в Чечне отмечали праздник, связанный с 11-летним календарным циклом. Во время празднества шкуру барана, обязательно белого и обладающего девятью необходимыми признаками, после специальной обработки растягивали на дубовой раме «джаар» (крест). Это культовое сооружение, называвшееся «дашо эртал» – золотое руно, сохраняло магическую силу, по поверьям чеченцев, в течение одиннадцати лет и тщательно охранялось[2]. 

Героический эпос чеченцев и сюжетно, и типологически вписывается в общекавказскую эпическую систему, хотя и имеет специфические особенности. 

Известный исследователь фольклора народов Северного Кавказа У.Б. Далгат на основе содержания и этимологии предложила следующую его систематизацию[3]: 

Первая группа, (сказания о великанах, исполинах, богатырях-родоначальниках) к которой относятся эпические рассказы: 
а) о великанах циклопического типа; 

б) об исполинах, не относящихся к типу циклопов (включая представление о будто бы реально существовавшем исполинском племени людей прошлого); 

в) о могучих богатырях-родоначальниках (полумифических-полуисторических) 

2. Вторая эпическая группа – сказания о трех типах героев: 

а) нарт-орстхойцах, которые представляют собой местный вариант общекавказского нартского эпоса 

б) о местных героях 

в) о безымянных нартах 

3. Третья эпическая группа – сказания, предания, легенды, не связанные с нартским эпосом, но имеющие героико-эпическую типологию. 

В чеченском эпосе, с одной стороны, собственно нартские сказания сохранились довольно фрагментарно, очень часто в позднейших версиях, но, с другой стороны, разновидности циклопических и нециклопических великанов представлены довольно ярко, что свидетельствует об исконной древности чеченского эпоса вообще[4]. 

Архаические мотивы, сохранившиеся в чеченских сказаниях о нартах, также являются подтверждением местного происхождения нартского эпоса. К ним относятся древнейшие пласты, зафиксированные в нартских сказаниях чеченцев, имеющие близкие параллели в древнегреческих мифах, существовавших, по крайней мере, в начале I тысячелетия до нашей эры. В начале третьей песни «Илиады» Гомер сравнивает сражение греков и троянцев с битвой журавлей и карликов[5]: 

Так лишь на битву построились оба народа с вождями, 

Трои сыны устремляются, с говором, с криком, как птицы: 

Крик таков журавлей раздается под небом высоким, 

Если, избегнув и зимних бурь, и дождей бесконечных, 

С криком стадами летят через быстрый поток Океана, 

Бранью грозя и убийством мужам малорослым, пигмеям, 

С яростью страшной на коих с воздушных высот нападают. 

В основе этого сравнения лежит античный сюжет о карликах, живущих на самом юге Океана, которые ведут войну с журавлями, ежегодно перелетающими в теплые края. В чеченской версии мифа, записанной С.-М. Хасиевым, объясняется причина этой вражды: «Своими неблаговидными делами и гордыней нарты прогневили Бога. Чтобы наказать их и унизить, Бог решил создать карликов – «пхагалбери» (в переводе с чеченского – заячьих всадников – Л.Ильясов), которые превосходили всех на свете физической силой, были неуязвимы для любого вида оружия и могли жить в разных измерениях. Карлики побеждали нартов, но оказались настолько коварными и жестокими существами, что со временем не только нарты, но и все живое на Земле обратилось к Богу с просьбой об избавлении от них. Вначале нарты решили, что карлики неуязвимы лишь для мужчин, и в бой с ними вступили амазонки, но и они не смогли одержать победы. Вот тогда Создатель вспомнил о данном Им слове и решил вызволить из-под корней самых высоких гор души проклятых воинов, проявивших жестокость по отношению к врагу. Бог превратил их в журавлей, чтобы они низвергли карликов. С тех пор и существует вражда журавлей и пигмеев»[6]. 

На глубокую архаичность нартского эпоса чеченцев указывает чеченская версия собственных имен эпических героев, указывающих на связи с древнейшими земледельческими культами. 

Один из вариантов названия нартов в чеченском варианте общекавказского героического эпоса «нарт-орстхойцы» указывает лишь на географию их расселения – «нарты, живущие в предгорьях или в Черных горах». Орстхойцами (орстхой) первоначально чеченцы называли жителей предгорий, независимо от их племенного и этнического происхождения, от чеченского «арц/арс – предгорья, невысокие, лесистые горы». 

В вайнахском нартском эпосе, несмотря на его фрагментарность, представлены почти все герои общекавказские эпические герои: Соска Солса, Боткий Ширтка, Хамчи Патараз, Села Сата. 

Доминирующими темами вайнахского нартского эпоса являются: 

1) Тема набега, столкновений и состязаний. 

2) Тема богоборчества. 

3) Тема благодати. 

4) Тема гибели нартов. 

В чеченской версии общекавказского эпоса позднее были смещены оценочные акценты действий и поступков эпических героев, по всей видимости, в связи с радикальной сменой системы общественных отношений и ценностной шкалы у чеченцев в период антифеодальной войны тейповых общин, результатом которой стало установление тейповой демократии[7]. 

музыкантОб этом пишет в своей монографии и У.Б. Далгат: «Образы нарт-орстхойцев лишены той яркости эпических красок, которая наблюдается в нартском эпосе. Вместе с тем имеются все основания говорить о героической интерпретации этих образов; хотя сам героизм носит отрицательную направленность, это не положительный, а, условно говоря, отрицательный героизм. Другое дело «местные герои», им уделено в сказаниях особое внимание, так как именно они составляют предмет народной идеализации. В ее основе лежат иные общественно-экономические и эстетические критерии. Несколько углубляются и расширяются понятия об идеальном герое. Помимо непременных для него качеств – мужества, силы, могущества, воинской доблести, предметом восхваления становятся чувство долга и ответственности перед своими родичами, перед своими соплеменниками, а также способность самопожертвования личности ради общего блага»[8]. 

Нартский эпос чеченцев нуждается в переосмыслении и новых исследованиях, учитывающих, в том числе, и архаичные фрагменты, записанные в последние десятилетия XX века чеченскими фольклористами. Необходимо также его более системное сопоставление с эпосом других северокавказских народов. Только в этом случае можно объективно рассуждать о характере возникновения нартских сказаний у чеченцев. 

Сказки чеченцев (волшебные, сказки о животных, бытовые) ничем не отличаются от произведений подобного жанра у других народов Северного Кавказа и Европы. 

В волшебных сказках присутствуют и магические предметы, и люди, обладающие сверхъестественными способностями, и сказочные животные (драконы, крылатые кони), и герои, совершающие путешествия в разные миры. В роли главного героя часто выступает младший брат, который оказывается умнее, благороднее, мужественнее своих старших братьев. 

В сказках о животных в роли главных действующих лиц часто выступают хитрая лиса, алчный волк, глупый медведь, так же, как, например, в русских народных сказках. 

В бытовых сказках преобладают антиклерикальные, антифеодальные мотивы. В них мы встречаем лицемерного муллу, злую мачеху, коварного князя. Представлен в чеченском фольклоре и сюжет о мулле Насреддине, характерный для устного народного творчества исламских народов. 

И в волшебных, и в бытовых сказках добро всегда побеждает зло, главный герой из любых сложных ситуаций выходит победителем. Это связано с тем, что дидактическая, воспитательная функция произведений устного народного творчества была основной наряду с художественной, эстетической. 

Богатым и разнообразным является песенный фольклор чеченцев. 

Обрядовые песни включают в себя магические песни, например, песни вызывания дождя, песни-заговоры; ритуальные: свадебные, песни-плачи (песни профессиональных плакальщиц – белхам, песни близких людей – тийжар). В Чечне, как и в соседних регионах, вплоть до середины XIX века на похороны приглашали профессиональных плакальщиц, исполнявших специальные песни (белхам), в которых описывались все достоинства умершего, его богатство, многочисленность и могущество его родни, а также пелось о том, насколько опустел это мир с его уходом. Близкие родственницы (мать, сестра, жена, дочь) также могли исполнять песни-плачи, которые назывались «тийжар». 

Трудовые песни в фольклоре чеченцев представлены довольно разнообразно: песни ткачей, плотников, косарей, пахарей, маляров, лесорубов. 

Лирические песни представляют собой, в основном, девичьи песни о любви, счастливой или неразделенной, они могут быть обращены к возлюбленному, это может быть исповедь матери, близкой подруге. 

Мужские песни (узамы) – это философские размышления о жизни и смерти, о горькой доле абреков, арестантов, посвящения матери, другу, родине. 

Вершиной устного народного творчества чеченцев являются героико-эпические песни – илли. 

Возникновение илли относится к XVI-XVIII векам и по времени совпадает с периодом борьбы чеченских вольных общин с местными и чужеземными феодалами. 

По тематике илли можно разделить на следующие циклы: 

патриотические песни (конфликт эпического героя с чужеземными феодалами или захватчиками); 
песни социальной направленности (конфликт героя с представителями местной социальной верхушки), 
песни о военных походах и набегах; 
песни, посвященные дружбе и любви. 
Илли воспевают мужество, дружбу, верность слову, нравственную чистоту, скромность, уважение к женщине. 

Главным героем илли является кIант – молодец, который обладает всеми качествами положительного эпического героя. Он умен, находчив, смел, готов всегда прийти на помощь беззащитным и обездоленным, готов отдать свою жизнь за родину, при этом скромен и совершает подвиги не ради публичного одобрения. 

Но при этом понятия «къонах» и «кIант» разновременные по происхождению и разноуровневые в системе нравственных ценностей. 

Во многих в илли проявляются особенности демократической культуры чеченцев: уважение к представителям других народов, открытость и толерантность, отношение к человеку в зависимости от его личных качеств, а не этнической и конфессиональной принадлежности, предпочтение личной свободы и достоинства любым материальным ценностям. 

После революции 1917 года устное народное творчество чеченцев, впрочем, как и других народов России, обрело новые жанры и тематику. Появились песни, посвященные революции, ее вождям, прежде всего В.И. Ленину, И.В. Сталину, Серго Орджоникидзе, Асланбеку Шерипову, песни о новой жизни: о колхозах, комсомольцах, об армии. При этом широкое распространение грамотности, расцвет письменной литературы, появление национального театра, привело к угасанию многих жанров фольклора. 

В наше время фольклор представлен, в основном, лирическими девичьими песнями о любви, религиозными песнопениями- медитациями, назмами – религиозными песнями-медитациями, а также религиозными преданиями.
Loading...
Комментарии к новости
Добавить комментарий
Добавить свой комментарий:
Ваше Имя:
Ваш E-Mail:
Это код:
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив
Введите сюда:
Экономика Происшествия

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031