На кубанском раздолье

часть 2

В конце 1945 года старшина механик Дмитрий Иванович Гонтарь с двумя боевыми наградами и семью благодарностями командования по демобилизации вернулся в родную станицу.

Здоровье было слабое. давали себя знать ранения. Трудное это было послевоенное время. Семья кое-как перебивалась.

— Ничего, Паша, не падай духом, — говорил он жене. - Главное, победно закончили войну. Трудностей пережили больше. Немного окрепну, пойду работать.

Но как работать с таким здоровьем? Нестерпимо болела поясница, беспокоили обгоревшие ноги.

Одно время он помогал жене жать камыш. Тут он простудился, и вскоре недуги свалили Дмитрия Ивановича в постель.

Медленно и нерадостно тянулись дни. За годы войны руки истосковались по мирному труду, а тут такое дело...

Как-то на квартиру к Дмитрию Ивановичу зашел секретарь парторганизации машинно-тракторной станции Лежнин.

С прибытием тебя со службы!

Спасибо. Расхворался малость, - вздохнул Дмитрий Иванович.

- Крепись, казак!

Креплюсь, товарищ секретарь.

-Ну, а какие твои планы? Чем Думаешь заняться по выздоровлении?

-Думаю, что в мтс работенка мне найдется.

-Еще бы! - подхватил Лежнин работы у нас непочатый край. Примешь моторный цех.

Через неделю Дмитрий Иванович был на работе. А дела в машинно-тракторной станции действительно непочатый край.

Тракторы истрепаны, многие собраны по частям, на скорую руку, капризничали, часто ломались. Ремонтировали тракторы в самые сжатые сроки, потому что надо было пахать и сеять.

За напряженной работой как-то забывались болячки. Но к концу дня Дмитрий Иванович чувствовал себя настолько усталым и разбитым, что у него едва хватало сил добраться домой.

Через год, когда парк МТС пополнился новой техникой и почти все комбайнеры получили машины, незадолго до уборочной дирекция и профком собрали на совещание мастеров уборки.

Директор обратился к механизаторам с призывом убрать урожай вовремя и без потерь, выжать из техники все, что возможно.

— Выжмем! — дружно откликнулись комбайнеры.

Но когда дошло до обязательств, кто сколько уберет хлебов, начальники агрегатов выставляли минимум:

- Двести пятьдесят, — сказал один.

— А я беру обязательство убрать двести восемьдесят, - заявил второй.

Сидор Хмара сидел в задних рядах и лукаво улыбался.

- Ну, а ты, Сидор Иванович? - спросил его директор.

- Сколько уберу, то и мое.

По залу прокатился невеселый смех. Поднялся Дмитрий Иванович. Все выжидающе смотрели на него. Он откашлялся, провел ладонью по волосам и сказал:

- Беру обязательство за сезон убрать пятьсот и сдать машину в отличном состоянии.

— Ну вот, это дело другое, - заметил директор, тепло глядя на Гонтаря.

- Не много ли берешь на себя?

Нет, не много, спокойно ответил Гонтарь.

Вслед за ним повышенные обязательства брали комбайнеры Чамара, Кобзарь, Лукаш, Богдан, Несвит.

Комбайны вышли в поле. Бюллетени ежедневно показывали ход соревнования мастеров уборки.

Впереди всех шли тонарь, Чамара и Кобзарь, оспаривая между собой первенство.

Хмара тоже старался изо всех сил. Опыт, накопленный годами, он всегда держал про себя, зато охотно перенимал новшества других комбайнеров, только делал это тайком.

И еще были особенности у Хмары: он имел у себя про запас все дефицитные детали, которые чаще всего выходят из строя, всячески избегал высоко урожайных массивов. В то время намолот не брали в расчет.

И все-таки Сидор Хмара начал отставать сначала от Гонтаря, потом от других комбайнеров и в конце концов убедился, что на этот раз не «обскакать» ему молодых.

Он нервничал, кричал на своих помощников, придирался к ним по каждому пустяку, отчего они, издерганные его придирками, стали работать еще хуже.

И с машиной что-то не ладилось: в солому проскакивало не только зерно, но даже и не обмолоченные колоски. То и дело приходилось останавливать комбайн и приниматься за настройку.

A Гонтарь без горячки убирал гектар за гектаром. Люди агрегата работали четко и слаженно, не ожидая понуканий.

Дмитрий Иванович всегда старался сплотить людей, зажечь их творческим горением, добиться хорошего содружества механизаторов с колхозниками.

Были и неудачи. Однажды комбайн шел на третьей скорости. Вдруг машина вздрогнула, качнулась, что-то лязгнуло, затрещало. Тракторист, не ожидая сигнала, застопорил машину.

Дмитрий Иванович быстро сбежал по лесенке вниз, хедер и хватился за голову. Был сломан нож, исковеркан режущий механизм, наскочивший на старую массивную деталь от трактора, неведомо каким образом попавшую сюда.

Два дня комбайн стоял без движения, как птица с подбитыми крыльями.

А другой раз агрегат простоял несколько часов из-за перегрева дизеля трактора, который по ошибке вместо солярки заправлен был легкой смесью.

Труд комбайнера в разгаре уборочной страды — не легкое дело. Тут на учете каждая минута рабочего времени. Часто приходится забывать о нормальном отдыхе.

Современная уборка — это битва за время. Каждый час затянувшейся уборки дает стране в конечном счете сотни тысяч пудов потерянного зерна. Поэтому механизаторы в горячие дни уборки меньше всего думают об отдыхе.

За этот сезон Гонтарь намного перекрыл свое обязательство и занял в районе первое место.

Еще в 1950 году Дмитрий Гонтарь первым в крае применил на комбайнировании часовой график.

В этом сезоне хорошо разработанный график помог Гонтарю стать в крае победителем соревнования за отличную уборку в самые сжатые сроки.

В то же лето, после уборки на Кубани, Дмитрий Гонтарь в числе лучших комбайнеров погрузил свой комбайн на платформу и отправился на помощь сибирским механизаторам.

Такая уж установилась традиция — комбайнеры Юга помогают убирать хлеб механизаторам Востока.

Там, далеко от родной Кубани, Гонтарь скосил 404 гектара и обучил уборочному делу сорок молодых механизаторов.